4°C Вспоминает с теплотой. И грустит. Сегодня, в день его рождения, у могилы Петровича вновь собрались родственники и друзья первого главы Твери. Пришли и те, кто много лет работал с ним, кого Белоусов когда-то собрал, подружил, сроднил на всю жизнь. У постамента много живых цветов. Народный мэр заслужил народную память и любовь.
Войска дяди Васи
Александр Петрович Белоусов родился 20 июля 1947 года в деревне Осташиха Максатихинского района Тверской области. Это была даже не деревня – деревенька. 44 дома и 45 км бездорожья до райцентра. Здесь он вырос, учился. До конца своих дней Белоусов с благодарностью вспоминал отца Петра Тимофеевича и регулярно посещал в Максатихе маму Татьяну Ивановну. Он говорил, что родители сделали всё, чтобы их непутёвый сын выучился и «выбился в люди».
«…Я рос простым деревенским мальчишкой. Навсегда запомнил и полюбил сочные краски полей, голубизну речки Мологи – с раками да скользкими налимами. Помню вкус рисковых порой детских забав и малины, тайком оборванной прошлой ночью в школьном саду…
Воспитанное с детства почтение к церкви мешалось в сознании с пионерскими лозунгами и ожиданием, что в далёкой Москве вот-вот объявят для нас коммунизм…
Мы верили, ждали, трудились... Но заветной мечтой целого поколения деревенских мальчишек стал город – изнеженный, суетный и далекий. Город, где «все не так».
(Из книги А.П. Белоусова «Город, в который я верю»)
Окончив восьмилетку в 1962-м году, Белоусов предпринял попытку поступить в Ленинградское морское училище. Но документы вовремя не пришли по почте, и в итоге он поступил «абы куда» – в Бежецкий машиностроительный техникум.
После техникума была армия. Белоусов служил сначала на Ставрополье, потом его перекинули под Армавир. Он попал в секретное подразделение ВДВ, которое сами десантники до сих пор полушутя зовут «Войска Дяди Васи». У Белоусова было 86 учебных прыжков с парашютом. Причем выбрасывали десантников и в степь, и в лес, и на море. Довелось Петровичу лично участвовать и в «чехословацких событиях» 1968 года.
«...Чехословацкий» прыжок показался мне самым затяжным, хотя вряд ли превышал трёхминутную норму. Внизу плыла тёмная, освещённая лишь несколькими огнями пропасть. Ещё – какие-то странные искорки. Что это за искорки, я понял, когда засвистели пули… Из 43 человек десанта в воздухе были убиты трое. Дальше – атака и чёрный, напряжённо пустой аэродром. Противник, убегая, сдал его почти без боя…».
«…Вы видели лица израненных, искалеченных в Чечне парней? Не в новостях «НТВ» – «живьём»? Без телекупюр и спорных комментариев. Я видел. Их под покровом ночи самолётами доставляли в Тверь и лечили в нашем военном госпитале. Большинство раненных не тверские. Но они НАШИ! Мы до сих пор продолжаем ЭТУ войну. Но ведь до Чечни были Вьетнам и Афганистан... Какой бы ни была война, солдат выполняет свой долг. Никто не вправе винить его за это…».
(Из книги А.П.Белоусова «Город, в который я верю»)
Главный дворник района
После армии Белоусов работал бетонщиком в ПСО КПД (нынешний ДСК) и одновременно учился на вечернем отделении «политеха». Потом перешел технологом на завод штампов, где его чуть позже избрали секретарем комсомольской организации. Три года снимал комнату в частном доме на окраине Твери.
В 1977 году Александр Петрович возглавил райкомхоз Пролетарского района, сам он в шутку называл себя тогда «главным дворником района» – на нем повисли все коммунальные дела: благоустройство, прокладка коммуникаций, тепло- и водоснабжение.
«…К откровенно-наглому барству всегда питал стойкое отвращение. Помню, как однажды опоздал на совещание по лесным пожарам в горисполком. Когда приехал, то с порога нарвался на «накачку» предисполкома Скворцова:
- Один из отпуска всё никак не выйдет, другой у тёщи на блинах!
Это у него было вместо «здрасьте». Тогда, признаюсь, взорвался и я. Наорали мы друг на друга, выясняя, кто тут «на блинах». Дело в том, что задолго до совещания, в семь утра, я выехал в район Александровки, где горел лес. Хотелось лично увидеть истинное положение дел, убедиться, прибыла ли направленная мною накануне пожарная техника. Результатами проверки остался доволен, но, как говорится, за что боролся – на то и напоролся. Машин подошло столько, что они забили дорогу, и с выездом пришлось повременить...».
(Из книги А.П. Белоусова «Город, в который я верю»)
В 86-м Белоусов был назначен вторым секретарем Калининского горкома КПСС (первым был Владимир Антонович Суслов). Александр Петрович курировал строительство, коммунальное хозяйство – вопросы, знакомые и близкие ему по образованию и прежней работе.
Как раз тогда в области началось строительство Медновского водозабора. Возводились большое и малое кольцо водопроводных сетей. Белоусов возглавил штаб этой стройки, заседания которого проводились еженедельно прямо на стройплощадке. Дальше в стране начались перестройка, ускорение и демократизация.
«…Вы только вспомните разрисованные надписями, заклеенные агитками и объявлениями фасады домов. Как бывшему «дворнику» мне было больно смотреть на наши центральные улицы. Вспомните политические бури тех лет. Вместе с разумным протестом выплескивалась на головы горожан всяческая чертовщина – махинаторы-пророки, чернорубашечники, порнодельцы. «Долой КПСС!» – это понятно. Но были ведь и другие призывы: взорвать, расстрелять, ликвидировать...».
(Из книги А.П. Белоусова «Город, в который я верю»)
В 87-м году он был избран председателем горисполкома – фактически мэром. Тверь под руководством Белоусова в числе первых российских городов наладила широкие международные контакты и вошла в международную Ассоциацию породнённых городов, дающую её членам немало льгот и возможностей. При Белоусове у Твери было шесть породнённых городов: Хямеенлинна (Финляндия), Оснабрюк (ФРГ), Безансон (Франция), Инкоу (Китай), Капошвар (Венгрия), Велико-Тырново (Болгария). Города Бергамо (Италия), Буффало (США), Луцк (Украина) и Таллин (Эстония) являлись дружественными городами.
За три года исполкомом были приняты важнейшие для Твери решения, необходимость которых зрела десятилетиями. Была разработана мощная программа по экологии – с отселением с Волги наиболее вредных предприятий, с удлинением взлётной полосы Мигаловского аэродрома, что позволило бы военным отойти от посадки над городом. Белоусов рассказывал, что лично объехал сорок два министерства, утрясая этот вопрос. Программа уже была утверждена на сессии облсовета. Но все планы разрушил 1991 год.
Девяностые. Лихие и яркие
«…91-й год принёс нам первые забастовки, табачно-водочные бунты, забытые на полвека карточки. Передовицы тверских газет пестрели тогда заголовками типа: «ХЛЕБ ЕСТЬ, НО ТОЛЬКО КАК ЗРЕЛИЩЕ». Уже в феврале 92-го года в городе были введены талоны практически на все основные продукты питания – хлеб, соль, сахар, растительное масло, крупы... Крайне сложной была обстановка с обеспечением населения молочными продуктами. При минимальной потребности в 190 тонн Тверь получала лишь 80 тонн молока. Этого хватало лишь для обеспечения молочных кухонь да предприятий Госснаба. Для производства хлеба привлекали даже военных с их так называемыми «передвижными полевыми хлебозаводами». Помню, с какой радостью восприняли все тогда почин экскаваторного завода, открывшего в апреле 92-го года собственный цех по производству... колбасных изделий. Оборудование было закуплено в Германии и обошлось предприятию в 800 тысяч марок…».
(Из книги А.П. Белоусова «Город, в который я верю»)
Экономика Твери стремительно втягивалась в инфляционный круговорот. Водка вновь стала главным регулятором цен. Карточное ограничение (две бутылки в месяц) привело к кровавым разборкам в очередях. Появились фальшивые талоны. Война с ними была затяжной и изначально проигрышной. Что только не придумывали власти – отоваривание по месту жительства, именные списки... Не помогало. Разгулявшийся криминал первым делом подмял под себя все ликеро-водочные заводы…
«…Лихорадило практически все властные и исполнительные структуры. Вот он, единственный в моей жизни момент, когда и впрямь хотелось послать всё к чёртовой матери и уйти с «ответственной» – до безумия – должности…».
(Из книги А.П. Белоусова «Город, в который я верю»)
Страшные, голодные, криминальные годы Тверь пережила достойно благодаря именно таким людям, как Александр Петрович Белоусов. Под его руководством город стремился даже в кромешном аду жить ярко, интересно, духовно. Денег не было на зарплаты, на ремонт детских садиков, не до дорог было вообще. Ни на что не было денег! А Тверь тем временем проводит всероссийский пленэр для скульпторов. И мало кто из горожан тогда задумался – КАК нищий город смог провести столь пафосное мероприятие?! А вот как. Тверь взяла на себя расходы на проживание скульпторов, завезла для них гранитные глыбы, но оставила себе всё, что «натворили» каменные мастера – не везти же им было свои творения по домам! Множество интереснейших памятников и скульптур и поныне украшают городские площади и скверы. При этом то, что не понравилось горожанам, своевременно убрали на окраину…
При Белоусове многим улицам города были возвращены исторические названия, да и сама Тверь вернула свое имя. При нем впервые стали отмечаться Дни города.
Прославили Тверь и фестивали актеров советского кино «Созвездие». Неделями жили в гостинице «Волга» и выступали на тверских сценах Нонна Мордюкова. Леонид Филатов, Олег Янковский, Маргарита Терехова, Леонид Куравлёв, Светлана Крючкова. Ролан Быков... Хоть и ругались некоторые из горожан – мол, на год вперед актеры всю водку выпили – тверичанам фестивали понравились. Белоусов и сам был в первых рядах зрителей, с восторгом и почтением приветствовал звезд российского кино. Он делал все, чтобы им было в Твери комфортно и весело, чтобы фестивали прижились на тверской земле. Увы! Голодные времена прошли, актерам по карману стали Ялта и Сочи…
Белоусов любил Тверь всей своей широкой душой, защищал город в проблемные времена, отстаивал его самостоятельность в очень непростых вопросах. Одним из таких вопросов была финансовая независимость Твери и право на реальное самоуправление.
«Муниципалитет из года в год проталкивает свой проект бюджетного устава. Учитывая тяжелое финансовое положение, мы не требуем всё, что вроде бы положено. Но пусть нам хотя бы установят жёсткие нормативы по прибыли, налогам и т. д. Чтобы город ощутил выгоду от основного постулата новой экономики – чем лучше работаешь, тем больше у тебя денег. Второе. Местные налоги – наши налоги. Позвольте же нам, наконец, самим ими распоряжаться...».
(Из книги А.П. Белоусова «Город, в который я верю»)
Мало кто помнит теперь, что Тверь по бюджетному вопросу дважды судилась с Тверской областью. Было это в 1992 и 1994 годах. На местном уровне суды были выиграны. Однако Верховный суд, дабы предотвратить «местничество», принял больше политическое, нежели законное решение. Суды Тверь проиграла…
Старшее поколение наверняка помнит и «газовую атаку», предпринятую «Лентрансгазом» в начале зимы 96-го года. Из-за резких ограничений подачи этого топлива монополисты едва не заморозили горожан. ТЭЦ работали на предельных параметрах, возникла реальная опасность аварий и взрывов. Всего этого не произошло во многом благодаря жесткой и смелой позиции Белоусова.
Свой!
Для семьи – заботливый сын, муж, отец. Он много лет ухаживал за супругой, которая серьезно заболела и была прикована к инвалидной коляске. Сам варил ей борщ…
Сергей Белоусов, сын А.П. Белоусова: «Ребенком я редко видел его дома. Он рано уходил на работу, возвращался поздно, уставший. Часто работал по выходным. Со стороны могло показаться, что ему не до семьи. Мама часто обижалась на него за его полную самоотдачу на службе. Но зная его ближе, чем кто-либо, мы прекрасно понимали, какое огромное значение для него имеет семья, его тыл, очаг, где он может забыть о внешних проблемах, отдохнуть душой.
В моей памяти он навсегда останется добрым, искренним и любящим человеком. Я не помню его в гневе, бранящимся или кричащим. В любых конфликтах он всегда вел себя спокойно и старался успокоить своего оппонента. В моменты, когда я мог расстроить его плохой оценкой, какой-то детской шалостью или проступком, не нужно было никаких слов. Мне как ребенку, одного его взгляда было достаточно, чтобы понять, что так лучше больше не поступать.
Представляя перед собой его образ, невольно возникают слова – Светлая память… Светлая от его образа, от его чистой души и всех добрых и полезных дел, которые он совершил в своей жизни».
Своим Белоусов был и для тысяч горожан, многих из которых хорошо знал лично. У него никогда не было охраны. На работу ходил пешком – по улице Трехсвятской, приветствуя горожан своей доброй открытой улыбкой…
Он был стеснительным человеком, но, когда нужно, наряжался на новогодний бал прессы Дедом Морозом, а на день ВДВ надевал тельняшку, берет и потертую форму десантника. На одном из праздников полетал на спортивном самолете со знаменитой чемпионкой страны и мира Валентиной Дрокиной. Какие только петли и виражи она не выделывала – Петрович выдержал... У каждого был свой Белоусов.
Лично я знал Александра Петровича как человека, с большим уважением относящегося к журналистам. Несколько раз брал у него интервью, помогал на выборах, отредактировал книжку его мемуаров.
Я видел Петровича задумчивым, строгим и искренне расстроенным, когда он вспоминал про свои промахи и ошибки. До конца дней своих, например, он корил себя, что отдал в 70-е годы приказ снести храм Александра Невского на Привокзалке. Храм восстановили его друзья и соратники, жаль Александр Петрович не дожил до этого дня…
Мы писали книжку по выходным – в будни Петровичу было не до мемуаров. Сидели в его кабинете на Советской площади, секретарь Евгения Петровна, как могла, охраняла нас от посетителей, которые даже в выходные дни могли запросто зайти в приемную мэра. Посетители были разные, и потому нам довольно часто приходилось делать перерывы.
Книжка была издана уже после смерти Белоусова. На обороте мемуаров А.П. Белоусова издатели зачем-то обозначили автором …меня. Это было формально правильно, но некрасиво.
«Я мечтаю о том, чтобы Тверь была чистым, удобным, достойным новой жизни городом. Чтобы, прогуливаясь по древнейшей набережной Твери, носящей имя Степана Разина, горожанин мог заглянуть в размещенные на первых этажах небольшие читальные залы, мини-выставки коллекционеров и художников, современные недорогие кафе.
Грех не использовать природные возможности Твери, позволяющие нам устроить на соединении Тьмаки с Лазурью хороший гидропарк: с лодочками, «велосипедами», водными аттракционами. Уверен, это не пустые мечты.
И ещё я верю, что чистота и порядок в городе рано или поздно научат нас ценить и беречь всё, в чём оставили частицу души сотни, тысячи горожан – наших предков и современников…»
(Из книги А.П. Белоусова «Город, в который я верю»)
Александр Петрович Белоусов скончался 9 апреля 2003 года при довольно странных обстоятельствах в возрасте 55 лет. Проститься с ним в Тверской драматический театр пришло едва ли не полгорода. 25 июня 2003 года «за многолетний самоотверженный труд на благо Твери, за большой вклад в развитие города» А.П. Белоусову было присвоено звание Почетного гражданина Твери. Посмертно.
Михаил Быстров
Фото автора и из личного архива А.П. Белоусова
